31-12-27, Дневники участников Тибетской экспедиции

31/XII Разрешение на продажу продуктов получено.

ЕИР

Считаю явление нового года удачно. Учитель может светло смотреть на ближайшие трубы, но обещайте избежать физическое напряжение. Также прошу Ф. быть достойным дипломатом. Я сказал, что этот год под лучом Будды. Так почтим такой замечательный год основания твердыни Знания и составим начало Ш. А. Именно, как утверждает Урусв., план не разрушается, но подобно древу растет многими ветвями. Скажите друзьям, чтобы планы свои держали в отважной подвижности. Но отступить от сущности плана значило бы подражать темным. Могут быть самые как бы нежданные действия, они допустимы, если расширяются основы. Теперь др. Скоро иду на Наше собрание. Каждый из Нас делает прогноз на будущий год. Не вижу спокойствия. Процесс разложения идет быстро. Творцы разложения хотели бы задержать это безумие, но удел темных привести закон в движение без знания остановить его разрушительную силу. Пусть на удобрении разложения растут новые ветви древа. Туже могу обложить Наших общих врагов, но подожду пока корни ваши в И. укрепятся. Чтобы получить землю, нужно показать себя настоящим человеком дела. Питомник полезных растений нравится Махарадже. Изучение буддизма на разных языках привлечет пандита. Изучение аур даст новейшее устремление. Иду в собрание. Ночь на 2-е — «Джордано, Джордано!» «Пожар!» Сильно выговаривала Юр. «Окружен черным светом — похороны — Голос С. Ор. — «Я боюсь страшно. Ужасная болезнь! Скажите врачу — помощь необходима!»

ЮНР

31 декабря. Ранним утром мы выпустили другой вооруженный отряд, чтобы выяснить, возымели ли вчерашние беседы какой-либо результат. Мы обнаружили, что местное население стремится торговать, и смогли купить мясо и масло. Местный старшина прибыл, чтобы принести извинения, и проинформировал нас, что запрещение на торговлю было отменено майором. Сегодня был восемьдесят седьмой день нашей принудительной задержки и последний день трудного года.

КНР

Получено указание говорить осторожно. П. К. и Голубин едут в аилы с целью установить, откуда пошел запрет на продажу нам продуктов. П. К. хотел взять с собой оружие, но Н. К. не позволил. Восстановить против себя местных хоров было бы чрезвычайно опасно, ибо пять солдат майора не смогли бы контролировать эту беспорядочную, но значительную по количеству массу населения. Вскоре после отъезда П. К. и Г. явился один из старшин и сообщил, что распоряжение не продавать нам продукты отменено, что наше долговременное здесь задержание - небывалое. Этот же старшина пытался расспросить Ю. Н., не имеем ли мы контактов с Таши-Ламой. Объяснение длительности задержания старшина находил только в неладах губернаторов с генералом, у которых в Лхасе имеются свои сторонники.

Около 1 ч. дня возвратились П. К. и Г. из поездки с покупками и сообщили, что, по выяснении, запрет продавать нам пищу исходил непосредственно от майора, который послал по аилам солдата, а потом уже старшины принуждены были подтвердить населению это распоряжение. Где правда, - трудно сказать, здесь ее не добьешься. Майор ссылается на старшин, старшины - на майора. Пользуясь солнечным днем, Н. К. сегодня делал зарисовки монастыря Шаругон в окружении скал.

НВК

31.XII. Сегодня целый день занимаюсь приведением в порядок своих записок.

ПКП

31 декабря. Расследование обстоятельств дела с запрещением продажи нам продуктов показало, что запрещение это исходило от майора, а не от старшин, как объяснял нам сам майор. Майору было приказано генералом снабжать нас всем необходимым по умеренным ценам, т.к. в будущем, вероятно, правительству придется уплатить Миссии расходы, произведенные ею за время ожидания разрешения на въезд. Поэтому майором было запрещено населению продавать нам что-либо по вольной цене, а делать это только через него, майора, и, конечно, по «умеренным» ценам. Естественно, что население не желало отдавать своих продуктов за бесценок, а майор не настаивал особенно на этом, правильно учитывая, что чем меньше денег будет израсходовано Миссией, тем меньше придется возмещать ей правительством. С другой стороны, не желая открыто, во избежание излишних трений, запрещать нам покупать продукты у населения, майор собрал старшин и через них запретил населению продавать нам что бы то ни было; а когда все это было раскрыто и майор был прямо спрошен о причинах запрещения, ему ничего не оставалось, как свалить всю вину на старшин, и в результате последовало разрешение нам покупать у населения, что нам нужно.