17-10-27, Дневники участников Тибетской экспедиции

17/X Форель в реке Чу-нарген. Генерал нас покидает. Тягостные переговоры. Начало бедственного положения.

ЕИР

Конечно, не стоит повторять, насколько все идет блестяще. А москвичи, патеры мятутся, не понимая смысл происходящего. Считаю, нужно технически уклоняться от раздражения. Уже показал психологию маленьких зверюшек, они заслуживают сострадания и растворяются перед спокойствием и личиной обиды. Не вижу опасности для У., но советую не возражать временно ему. Конечно, его болезнь Империл. Согласен с Ф., что лучше учить одну Раю, нежели сорок полковников. Карма и роль статиста для А. в некоторых столкновениях с А. Как Мне показать вам, что вы делаетесь большими людьми. Каждому тяжко, кто входит в быстрый поток, полный камней и пены. Нужно быть полным сознания, что среды молодых многие мечтают о буддизме и знамя Истинного Учения должно быть водружено на Западе. Надеюсь видеть руководителем на Западе Люм. Нужно, чтобы рука, лишенная пошлости, считала Мои листы. Теперь др. — Всячески подчеркивайте болезнь лагеря. Нужно показать, как для Учения подвергаетесь опасностям. Советую Ур. принимать адонис, раз в день, через день и вечером — довольно. Вероятно У. плохо переносит высоту? Империл. Как понять зерно духа? Выше даже Ментала — тело огня.

КНР

Ночь холодная, но в утепленной снаружи кошмами палатке несравнимо лучше - внутри сухо и нет инея. Утро солнечное, и можно обойтись без тяжелой шубы. Вчера вечером наблюдали в речке форелей, перебирающихся с восходом солнца в небольшой бассейн вниз по реке и остающихся там до вечера; вечером же при заходе солнца все идут против течения вверх, пробираясь по мелкому и отлогому каменистому дну, и здесь становятся добычей подстерегающих их воронов. Цвет форели золотисто-серый с черными пятнами на боках; величина - от мальков до пол-аршина; вечером легко ловится руками. Возможно, что в чистой горной речке с ключами на дне эта форель и не ядовита, но вообще же в Тибете рыбу есть избегают из-за частых случаев отравления ею.

Около 11 ч. утра Кончок сообщил нам добытые им из ставки сведения, что генерал уезжает завтра, оставляя вместо себя майора, и что в Лхасу им непосредственно посланы новые письма. Решили поехать в ставку и окончательно выяснить вопрос о дальнейшем продвижении. Послан был Кончок узнать, когда генерал может нас принять или не предполагает ли быть у нас сегодня. Вскоре получили ответ, что в ставку привели убийцу какого-то торговца и генерал занят разбором дела, а потому просит нас завтра к 9 ч. утра. Таким ранним часом и явным предпочтением простого судопроизводства по уголовному делу Миссии величайшей для Тибета важности мы не могли удовлетвориться. Снова был послан Кончок сообщить, что нами приняты решения величайшего значения и потому мы настаиваем на свидании сегодня же после судебного разбирательства и вновь просим назначить час.

Тогда из ставки пришел старший офицер и сообщил, что генерал просит нас завтра к 10ч. утра, а теперь предварительно желает услышать, что мы ему сообщим. Мною было категорически заявлено, что оставлять далее Миссию на болоте при наступивших холодах и появившихся среди ее членов заболеваниях недопустимо и что в случае причинения дальнейшего ущерба здоровью Великого Посла или других членов будет сообщено о том американскому правительству и во все американские газеты о действиях тибетских властей. Посол же заявил, что непринятие Далай-Ламой Миссии и неполучение Америкой срочного ответа вызовет раскол между западными и восточными буддистами и повлечет за собой вместо дружеской могущественной помощи Америки тяжкие последствия для Тибета.

На том и простились до завтра, ожидая, что генерал осознает ошибку дальнейшего задержания Миссии величайшего государственного значения для Тибета среди болота, трупов людей и павших животных, терзаемых грифами и воронами. Ю. Н. к вечеру временами лихорадит. Состояние сердца Е. И. временами ухудшается, приходится продолжать приемы укрепляющих и сердечных средств. Н. В. также чувствует слабость и большую часть дня проводит в постели. Несмотря на стоянку в течение нескольких суток, животные наши не поправляются из-за промерзлой травы и ночного холода. Если такое положение продлится, то можно ожидать их гибели. Неопределенность продолжительности стоянки сказывается и на дисциплине людей. Сегодня наши монголы сообщили, что "Тумбал и Кончок женились". Действительно, оба исчезли из лагеря. Сейчас Ю. Н. читал нам составленное им по-тибетски резюме наших заявлений тибетскому правительству по поводу нашего задержания. Быть великой битве!

НВК

17.X. Холод увеличивается, и мы с доктором обкладываем наши палатки войлочными кошмами. Наглухо зашиваю окно и устилаю пол войлоком. В палатке как будто становится теплее, но зато делается темно. Главная проба палатки будет ночью.

В лагерь приходит пожилой майор. Выясняется, что он выслужился из солдат во время войны с китайцами и не умеет писать. Дальше его карьера ознаменовалась тем, что он гнался за Таши-Ламой.

Генерал еще не уехал. Он просит Н.К.Р. приехать к себе для новых переговоров. По-видимому, начинается нескончаемая азиатская канитель, которой тибетцы научились у своих недавних властителей — китайцев.

После обеда сидим с Голубиным на берегу речки. Вода прозрачна и чиста, а в ней сотни форелей, которых можно ловить руками. Они набились в яму у подрытого течением берега. Это голубая форель. Дальше вниз по реке, точно в садке, распределились по возрастам и размерам меньшие, тогда как около нас самые крупные рыбы. Вечером они все поднимаются вверх по ручью и так густо идут на перекате, что спины их выдаются из воды. Охотятся за форелью вороны и бог весть откуда прилетающие большие чайки. Во всех водах Тибета масса рыбы, но туземцы ее не едят. Мы же воздерживаемся от нее потому, что есть указание о ядовитости рыбы в Тибете. На то же указывает и Пржевальский. Однажды весь состав его экспедиции чуть не отравился. С другой стороны, по распоряжению Н.К.Р. мы строго придерживаемся обычаев страны, что является главным фактором дружественных отношений с туземцами.

ПКП

17 октября. Сегодня утром генералом отправлен гонец прямо в Лхасу с письмом, в котором подробно описаны все обстоятельства егознакомства с Великим Посольством Западных буддистов. На завтра назначен отъезд генерала в Кам.

При нас предположено оставить одного из старших офицеров — майора Х. Н.К. думает повидать генерала до его отъезда.

Приходил майор, говорил об отправленном генералом гонце в Лхасу, передал Ю.Н. и Н.К. приглашение генерала прибыть к нему завтра к 10 ч. утра. По всему ходу переговоров видно, что генерал имеет намерение оттянуть окончательный ответ до получения им распоряжений из Лхасы и для того прибегает к разнообразным уловкам и изощрениям — типичная восточная политика.