17-11-27, Дневники участников Тибетской экспедиции

17/XI Череп верблюда. Монголы - "вино азиатских народов". Монголы помнят о героях. Медицинское заключение.

ЕИР

Даже в одиночном раскате грома заключено множество разрядов положительной и отрицательной энергии. Считайте битву при выполнении Нашего плана незапамятной. Считайте, все зеркала верны, но не наклеивайте сроков. Каждый данный год имеет значение. В ваше отсутствие он будет начальником Общины и известит собор в Урге (У.). Могу немедленно перебросить Ам. на Б., но пусть заострят опыт на одном домике. Теперь др. Разрешаю Ч. Б. возложить на себя трудный подвиг священства. Именно зародившееся желание уже закон. Утверждаю, не вижу вас здесь в декабре. Свидетельство доктора уместно. Тиб. почует каждый день, проведенный вами здесь. Придумаем, как дать волну мирового внимания. Такое внимание полезно для построения Общины. Считаю, У. может быть временно на службе А. Считаю, дом Ур. должен быть на расстоянии и с башней, откуда пойдет след к Нам. Считаю, имеете право идти в сент., но можете добровольно отложить на следующий год. Заложив весь центр и закончив опыт. Опыт может быть в летнее время и будет записан. Впрочем, если Ур. хочет одна придти к Нам на три года, то можно прислать проводника. Но, считаю, полезнее прийти на семь лет, положив основание центра, и, кроме того, за тридцать шестой год оформится Новая страна. Еще есть время решить до прихода в Сикким, который план нравится. Теперь др. Сегодня вы упомянули Хир. Сегодня он решил перейти в уплотненный астрал. Ему советуем обождать год, когда опыт установления уявленного четкого тела утвердится. Дело в том, что при атмосферических давлениях облик начинает иногда колебаться. Имею в виду, как упрочить устойчивость. Если настаиваете (на Лхасе), то поедем, но считаю полезным малые остановки. В этом же округе (дом), но на расстоянии от Лх. Считаю, им (Люм. и Рад.) не доехать до Лх. Дело в том, что Люм. опять упустил возможность получить А. гражданство. Вижу, сколько вопросов о доме не уместить в телеграммах. Теперь только берегите здоровье и все будет прекрасно. — Довольно.

ЮНР

17 ноября. Ночной снегопад добавил еще дискомфорта, а теплое утро растопило снег. Воздух был сырой, и большие лужи быстро покрывали землю в лагере. Профессор Рерих все еще страдал от холода, и его состояние начинало беспокоить. Я направил посыльного к майору восемь раз, требуя, чтобы он прибыл, но он не появлялся, и наши служащие сказали, что видели его пьяным и неспособным говорить. Проходящие путешественники сообщили о тяжелом снегопаде в Шанг-шунгских горах. На Шанг-шунгском перевале снег достигает почти до седла, и всадники были не в состоянии пересечь перевал. Местные кочевники потеряли большую часть своего рогатого скота, и несколько семейств, находившихся в окрестностях, пытались переместить свои стоянки дальше на север.

КНР

Ночью еще нанесло снега; мороз днем не более -10° С. Стоим 43-й день по милости девашунга, то есть "благословенного правительства" Тибета. Сегодня десятник-хор просил разрешения Ю. Н. взять череп павшего верблюда, уже полуобглоданный собаками. Оказывается, в Тибете череп верблюда употребляется для заклинаний против града и снега официальными заклинателями; стоимость черепа в Лхасе доходит до двадцати нарсангов. Сравнивая интеллект тибетцев и монголов, мы отдаем явное предпочтение последним. Все, что приходилось видеть со стороны монголов, имело какую-то свою обоснованность и целесообразность действий с явным различием врагов от друзей. Недаром великая Монголия давала и великих героев. Народ, в думах которого живут герои, доказывает свою жизнеспособность. Вивекананда называл монголоидов "вином азиатских народов". И теперь то, что монголы поют песнь о Шамбале, вводя ее в круг современной жизни, показывает их участие в строительстве жизни.

Восемь раз сегодня посылали за майором, который так и не явился. К вечеру приехали из Нагчу двое хоров, сообщивших неприятную для нас новость, что там снег доходит до спины лошади. Около 4ч. дня поднялся сильный буран. Я, как доктор Миссии, должен был сегодня сделать следующее заявление для передачи его майором тибетскому правительству:

"Настоящим удостоверяю, что все члены Буддийской Миссии в составе девяти человек-европейцев, задерживаемых уже более 43-х дней тибетским правительством на высотах местности Чу-нарген около 15.000 футов, в двух днях пути от Нагчу, страдают в настоящее время сильным упадком сердечной деятельности в результате долговременного учащения пульса от 96 до 125 ударов в минуту, а также простудными заболеваниями, что при слабости сердечной деятельности грозит всем членам Миссии гибелью. Ввиду сего я как доктор Миссии, уполномоченный охранять здоровье ее членов, утверждаю, что дальнейшее пребывание Миссии на высотах Тибета среди зимы гибельно. Миссия нуждается в немедленном восстановлении здоровья в культурных условиях жизни".

Сегодня ожидали возвращения посланных за провиантом в Нагчу, но приехавшие хоры сообщили, что там их не встречали. Н. К. весь день провел в постели. Завтра можно будет выйти на воздух.

НВК

17.XI. Сегодня Н.К.Р. не выходит из палатки. У него началась ангина. В лагерь прибыл майор. Он предлагает наказать Бухаева палками, но ввиду того что Бухаев — лама, эта мера отклоняется. Тогда майор предлагает другое наказание — заставить виновного оползти кругом лагеря с земными поклонами. Наказание специфически тибетское и мало действенное. Н.К.Р. настаивает на самом чувствительном — денежном штрафе в пользу монастыря.

По вопросу нашего продвижения — со стороны тибетского правительства царит полное молчание.

Холод и снег. Обедаем в рваной палатке-столовой, и суп делается холодным, пока подносишь ложку ко рту. Яковое мясо надоело, чего нельзя сказать про баранину, которая никогда не приедается. Как лакомство, выдается ежедневно по 8 грецких орехов на человека.

Вечер. Сидишь в палатке без освещения. Снаружи, точно дети, плачут от холода верблюды, и им вторит противное воронье карканье. Крепчает мороз. Порывы ледяного ветра рвут палатки, и надвигается длинная зимняя ночь.

ПКП

17 ноября. Н.К. простудился и второй день не выходит из палатки — явление совсем необычное. Многие из членов Миссии за эти 7 месяцев не выдерживали испытаний тяжелого пути: так, Миссия должна была простоять более двух месяцев в местности Шарагольчжи, чтобы переждать жаркое время года, оказывающее губительное действие на здоровье Е.И.; сейчас на Чантанге холод повергает в уныние доктора — у него расширение сердца и застарелый ревматизм ног; Ю.Н. перенес тяжелое сердечное испытание на последнем переходе из Шингди; полковник совсем опустился: целыми днями не выходит из своей палатки, побледнел, осунулся и выдумывает для себя различные болезни. Из всех членов Миссии один только Н.К. за весь долгий путь ни разу не выказывал утомления или раздражения. И ни на минуту не покидала его жажда неутомимой деятельности. Даже теперь, в нашем одиночном тюремном заключении на Чантанге, Н.К. нисколько не изменился: своей настойчиво стью в требованиях объяснений о причинах задержания Миссии и своим непреклонным желанием двигаться дальше, несмотря на неполучение ответа из Лхасы, Н.К. вывел из терпения обоих губернаторов Нагчу, и даже сонный майор, оставленный нам в качестве заместителя хорчичаба, в беседах с Н.К. начинает проявлять несколько повышенное настроение.