22-11-27, Дневники участников Тибетской экспедиции

22/XI Боевое настроение Н. К. Пункты обвинения тибетскому правительству. Лхасское правительство не принимает во внимание болезней. Майор отрицает пребывание А. Дэви-Неел в Лхасе.

ЮНР

22 ноября. За холодным безветренным утром последовал ветреный день. Юго-западный ветер обычно начинался после полудня и непрерывно дул до заката. Было невозможно оставаться долго снаружи, а внутренность палаток была слишком промерзшей. Полковник страдал от общего расстройства. Он остался в постели, и мы волновались за его состояние. Майор нанес свой ежедневный визит и сообщил мне, что, согласно тантрическому ламе, который теперь находится с ним в его лагере, письмо от правительства прибудет очень скоро и что мы не должны волноваться. Он сообщил мне, что он помнит, как видел мадам Девид Ноэль в Джекундо, но откровенно признался, что ничего не знает о генерале Перейра, который был там примерно в это же время.

КНР

Н. К. в боевом настроении. Пишет пункты обвинения, чтобы сегодня же предъявить их майору. Это уже не абстрактное обвинение, но реальный иск к тибетскому правительству. Ведь действительно потеря времени - смерти подобна.

Только подумать, что от этого места до Калькутты всего 30 дней недлинными переходами. А морозы все крепчают. Корма для животных осталось всего на один день. Вчера пала еще одна лошадь. Привожу здесь одиннадцать пунктов, выработанных Н. К., для предъявления их майору:

"1. Вчера майор не пришел по моему письменному приглашению и тем оскорбил меня и нанес непоправимый вред делу.

2. Я - старший положением, чином и годами, и потому майор должен оказывать мне почтение и следовать моим указаниям.

3. По состоянию здоровья всего каравана мы здесь больше стоять не можем.

4/ Предлагаю майору немедленно собрать 70 яков и 10 лошадей и лично сопровождать нас в Нагчу, ибо мы желаем теперь только пройти через Гиангцзе на Индию.

5. Тем, что письма наши не были доставлены вовремя, тибетское правительство, не давшее за 47 дней ответа, приняло на себя не только правительственную, но и финансовую ответственность.

6. Майор своевременно не извещал свое правительство о бедственном положении Миссии, чем принял на себя тяжелую ответственность.

7. Майор не озаботился спешной посылкой гонцов с нашими извещениями, чем вызвал огромные последствия и убытки в делах с Америкой и в Миссии.

8. Майор пренебрег переданным ему медицинским свидетельством доктора Миссии, категорически утверждавшего о гибельности нашего положения, и не сообщил о нем не медленно своему правительству.

9. В течение 47 дней насильственного ареста Миссия могла пройти до Калькутты, имея достаточно времени, чтобы передать свои поручения Далай-Ламе. Тем самым нанесен огромный материальный ущерб девяти учреждениям Америки, во главе которых стоит Глава Миссии. Потому за все время нашего насильственного задержания, кроме всех расходов на подготовку и продвижение Миссии и кроме взыскания за расстроенное здоровье членов Миссии и насильственное их задержание, будет взыскано с тибетского правительства международным путем по восьмидесяти тысяч рупий в сутки за непоправимый вред, причиненный девяти учреждениям Америки.

10. В целях уменьшения расходов для лхасского правительства предлагаю немедленно собрать 70 яков и 10 лошадей с людьми и лично сопровождать нас в Нагчу.

11. Если бы с нами на территории Тибета после сказанного случилось какое-либо несчастье или покушение на жизнь, то это обстоятельство только безмерно усилило бы материальную ответственность тибетского правительства перед Америкой".

В 2 ч. дня явился майор, которому Ю. Н. пространно изложил вышеперечисленные пункты. При этом выяснилось следующее. Майор утверждает, что в отношении нас как иностранцев имеется приказ о задержании, а вопрос о болезнях вообще не рассматривается, так как лхасское правительство болезни во внимание не принимает. Пропустить нас в Нагчу до получения разрешения категорически отказывается и говорит, что пусть его считают лжецом, если сегодня или завтра не придет ответа от генерала. Завтра обещают послать гонца с письмами на имя Первого Министра, а через день предоставить нам 70 яков и 20 лошадей с людьми. Все это майор длинно и тягостно говорил целый час. О значении консульских паспортов и виз майор, по-видимому, имеет слабое представление.

Между прочим, без всякого повода майор утверждал, что ранее упоминавшаяся Дэви-Неел в Лхасе вообще не была. В статьях же ее дается подробное описание Лхасы. Майор признает, что на своих животных мы действительно идти больше никуда не можем. По поводу неполучения адресатами наших писем майор говорит, что были снежные заносы. На самом же деле первое письмо Далай-Ламе было найдено брошенным на дороге, а снег выпал только в последнее время, удерживаемый ранее, по словам того же майора, тантриком. Любопытно еще раз отметить заявление майора о не принятом здесь обычае учитывать болезни. Таким образом, в "стране Будды" больных не признают, а животных морят голодом. Майор все выслушивает, но отмечает, что он тут не при чем, и всю ответственность возлагает на центральное правительство.

НВК

22.XI. Сегодня боевой день в области дипломатических переговоров. Но я не в курсе, так как слег. Подробности их занесены в дневник доктора экспедиции.

ПКП

22 ноября. 3 ч. дня. Н.К. беседовал с майором, настаивал на пропуске Миссии в Нагчу, указывая на болезнь некоторых из членов Миссии. Майор возражал, ссылаясь на невозможность для него ехать куда-либо, не получив соответствующих распоряжений из Лхасы. Кроме того, майор заверял категорически, что гонец от генерала должен прибыть не позднее завтра. И когда Н.К., основываясь на таком категорическом заявлении, потребовал доставить нужные нам для каравана 70 яков и 20 лошадей, майор обещал к этому сроку животных доставить. Среди перипетий с генералами и майорами тибетскими Н.К. неоднократно говорил: «Ну что же, тибетцы хотят пройтись перед нами голыми во всем безобразии их физической и духовной наготы; пусть исполнится справедливость, ведь известная степень невежественности не может входить в Эволюцию».