ОККУЛЬТНЫЕ НАУКИ. Урок 97, Учение Храма. Часть 1.

Природа оккультных наук, или Тайного Знания, как называют философию духовного аспекта трех наук в одной те, кто ее изучает, указана уже в самом названии.

Вы спрашиваете, к чему такая секретность? Разве вещи, делаемые втайне, не подвергаются осуждению? Разве слово «открытый», прямая противоположность слова «тайный» в связи с любой стороной жизни, не передает человеческому разуму более высокую, более благородную идею? Я отвечу: да, так и есть, если только изучающий не продвинулся достаточно далеко в своих исследованиях природы этих наук, чтобы уяснить, что эти два слова – «тайное» и «открытое» – выражают два полюса одного и того же явления или представления. Идея может быть раскрыта втайне, по секрету, однако в тот момент, когда она находит себе выражение, она уже становится открытой, явной. А когда любая идея раскрывается достаточно широко – она вновь делается тайной. Она выпадает из общего обихода в результате чрезмерного употребления и становится редкой, почти исчезающей. Она как бы втягивается внутрь. Иными словами, идея становится тайной или открытой соответственно своему воздействию на человеческий разум и периоду своего цикла манифестации.

Оккультные науки являются тайными лишь потому, что нужный для их полного откровения в нынешнюю Маха-югу (великую эпоху) период пока еще не наступил. Мы находимся на полпути между началом и окончанием цикла, который дал жизнь этим наукам. Они до сих пор рождены лишь частично, насколько дело касается большей части человеческой расы. Мы ежедневно видим признаки просыпающегося в разуме многих интереса ко всем тем глубоким тайнам жизни, которые имеют отношение к Сокровенному Знанию – загадкам, которые частично были разрешены в иных временных циклах в мистицизме, психологии, медицине, искусстве, литературе, музыке и других науках. Но истинные глубины этих тайн пока еще не были измерены людьми светскими, равно как не могут они быть измерены ими в настоящем или в ближайшем будущем.

Те немногие, кто познал их глубины, прародители или предшественники будущих рас, самим знанием о результатах невежественных или неразумных спекуляций принуждены хранить эти секреты, пока одна за другой нарождаются в воплощении души, которым их можно безопасно сообщить, – души, готовые к такому знанию, души, которые завоевали в предыдущей инкарнации право и способность понимать и использовать такое знание.

Примеры ужасных последствий до срока раскрытых фрагментов некоторых оккультных наук представляются вашему наблюдению почти ежедневно – как, например, при злоупотреблении силами месмеризма или гипнотизма, при злоупотреблении духовными силами, которые навлекут ужасные космические последствия на небрежного оператора. Эти последствия, которые уму невежественного наблюдателя могут показаться непропорциональными совершенному злу, в действительности вполне оправданны, ибо преступление это велико.

Храм зачастую критикуют за его кажущуюся секретность, когда на самом деле в выпущенных наставлениях или в основе и структуре этого общества, как в целом, так и в частностях, нет ни единого секрета.

Секретность в самом узком смысле этого слова является термином, совершенно противоположным оккультизму. Истинный Посвященный скажет вам, что ясность – ясность бытия, цели, действия – является фундаментальным требованием, предъявляемым к ученику. Мужчин или женщин, у которых за душой есть какая-то тайна, следует избегать, как избегали бы вы змеи или страшной заразной болезни. Мужчина или женщина, которые добровольно обманывают друга, держа в секрете нечто, что этот друг должен знать, в то же время обманывают себя самих – и в бесконечно большей степени, ибо вред, причиненный душевной субстанции этого друга, будет призывать к отмщению, и по этому требованию будет уплачено полной мерой. Не может быть дружеских связей между теми, кто оставляет меж собою место для тайн. А истинный оккультист прежде всего является истинным другом человечества в целом и тех, кто наиболее близко связан с ним в любом подразделении жизни. Но глубокая духовная истина не подлежит широкому распространению по той причине, что лишь считаные единицы развились до такой стадии, на которой подобная истина может воззвать к их пониманию, и сама природа этой истины обязывает Посвященного защищать тех, кто не может понять ее – и может поэтому невежественно злоупотребить ею.

С тех самых пор, как первые наставления были выпущены Посвященными, ими прилагались беспрецедентные усилия, чтобы передать некоторое представление об истинах, очерченных в их наставлениях. Но если только выраженные в них идеи не будут интуитивно схвачены учеником, который дерзает расшифровывать их внутреннюю связь с жизнью, усилия эти в большинстве случаев остаются бесплодными. Как может один человек передать другому представление о бесформенном, бестелесном, однако сознательном виде энергии или силы, которая не может материально проявить свое присутствие перед человеком, потому что не существует проводников, через которые она может функционировать на плане действия, доступном для познания человека? Однако это еще довольно простое дело по сравнению с некоторыми более глубокими тайнами бытия.

Человек не может признать необходимости или реальности этих тайн, если только его чувства – зрение, слух, осязание – и понимание не развиты до такой степени, что они будут способны стать центрами контакта и действия для тех форм силы и энергии, которые являются основами означенных тайн и могут функционировать лишь через более тонкие формы материи; однако они – наиболее реальные из всех реальных вещей.

В умах некоторых экзотерических ученых начинает смутно брезжить мысль о том, что существует среда, в которой и сквозь которую они лично движутся, как может двигаться капля масла через прожилки или между молекулами камня, – среда, обладающая настолько большей плотностью и однородностью, чем материя, которая им известна, что между ними не может быть никакого сравнения. Однако эфир, который проницает каждый атом материи и является проницаемым для него, как раз и есть такая среда. Ее невозможно увидеть, потрогать или услышать физическими чувствами, однако душа вдвойне осознает ее после смерти, когда входит в другую фазу жизни, в низший астрал и обретает способность беспрепятственно двигаться по путям, которые пересекают этот эфир, – путям, которые соответствуют прожилкам или расщелинам вышеупомянутого камня. И тогда она осознает вес, тяжесть и плотность, о которой даже и не подозревала, будучи заключена в проводнике, который позволял ей лишь одну форму движения.

Именно по той причине, что птица более упруга и тонка, чем эфирные основания воздуха (а вовсе не потому, что она его легче), может она летать – и если бы не сила притяжения, которая удерживает все неупругие формы материи у земной поверхности, когда Земля вращается вокруг своей оси и движется по орбите, то человек тоже мог бы двигаться по воздуху с помощью воздушных течений, которые соответствуют эфирным дорогам, с той же легкостью, что и птица.

Поскольку просвещенный исследователь тайных наук не столь полно подвержен действию того же полюса силы гравитации, что и прочие формы физической жизни, притягиваемые и удерживаемые у поверхности земли, он может обратить действие этого полюса гравитации в своем астральном теле и двигаться по собственной воле сквозь астральную или эфирную среду. В этом нет никакой тайны, но средний человек даже не поверит в возможность существования такой способности. Он настолько полно порабощен предположением, которое веками доминировало в сознании человеческого рода, а именно – что человек не может подняться над земной поверхностью, что он просто не в состоянии контролировать свое астральное тело до такой степени, чтобы сознательно покинуть тело физическое.

Как эфир является основным принципом воздуха и всех более грубых форм материи, так и Акаша является основным принципом эфира; но ни то, ни другое не понятно человеку, который не достиг познания тайн отражения или тени.

Некоторый свет на природу каждого из этих принципов можно пролить благодаря силе воображения.

Если бы эго, воплотившееся в физическом теле, было способно сообщить жизнь, разум, бытие каждому атому отражения, отбрасываемого им в зеркале, и если бы сам свет, с помощью которого отбрасывается это отражение, мог также проникать через трещинки и делаться видимым между атомами этого физического тела, оказывая давление, которое связало бы вместе атомы отраженного образа, произведенный таким образом феномен мог бы стать примером взаимоотношений между Акашей и эфиром. Последний является основанием, внутрь которого Акаша, духовная Воля, отбрасывает собственные отражения посредством своего внутреннего света, и эти отражения со временем становятся разнообразными формами жизни на видимых планах вселенной.

Сколь мало учители христианства, коих число огромно, прозревали глубокие научные истины, открытые в бесчисленных высказываниях его Основателя! Многие эпохи минули с тех пор, как было сказано: «Маловерный! зачем ты усомнился?»[109] – однако в этих простых словах Посвященный дал ключ к одной из самых могучих тайн природы; к тайне, которая, став полностью разрешенной, произведет революцию во многих глубочайших научных теориях, когда-либо открытых людьми.

Вы можете спросить: почему, если мое утверждение верно, этот Посвященный не объяснил полнее свои слова, если Он действительно имел в виду благосостояние человечества? Я отвечу: просто потому, что Он не имел силы сделать это, и не только из-за своих обязательств перед ступенью Белой Ложи, которую представлял, но потому что человек в то время еще не был способен реализовать высказанную Им идею. Должный циклический час еще не пробил. То особенное чувство, которым одним познаются столь глубокие истины, было тогда едва в зачатке и не развилось до такой степени, чтобы помочь разрешить эту тайну. Только в течение последней четверти нынешнего столетия род человеческий увидел и признал тот факт, что новое чувство, именуемое шестым, пребывает ныне в процессе эволюции, и только отдельные индивидуумы в разных местах света способны воспользоваться им.

Термин «вера» стал взаимозаменяемым с термином «верование», когда в действительности они являются двумя полюсами одной могучей силы. Верование – это потеря веры. Когда вера исчезает, верование быстро поглощается неверием. Тот, кто имеет веру, может сделать гораздо большее, нежели сдвинуть пресловутую гору из пословицы. Он может построить или разрушить целый мир. Однако же эти, равно как и многие другие, столь же значительные высказывания Посвященных часто классифицируются как «затертые», набившие оскомину банальности теми, кто неустанно ищет связующую нить к великому таинству космической энергии. А нить эта, между тем, непрестанно дается им в руки Посвященным и его учениками, но будет ускользать от них, пока они не разовьют в себе сильнее то чувство, которым одним можно различить ее, и наиболее важной частью которого эта нить является. Каким бы странным ни показалось последнее утверждение, но когда вы достигнете той точки, где упрек Посвященного, его приказание: «Что тебе до того? Ты иди за мною»[110] – обладает достаточной силою и призывает к немедленному повиновению; той точки, где все заботы других личностей – все мелочи повседневной жизни, все промахи и слабости ваших соучеников – становятся как бы ничем, вы уже не будете заслуживать того упрека, который содержится в первой части этого выражения. Без веры вы не можете «следовать Христу», которого представляет этот Посвященный в указанном им смысле, а поэтому и не можете коснуться связующей нити, ведущей к великой тайне, которую принцип Христа выражает в шестом чувстве и через него, ибо вера и есть та субстанция-сила, с помощью которой открывается эфирное основание всякой энергии.

Может показаться, что между принципом Христа в том виде, как его обычно понимают, и энергией, которая движет Солнцем и звездами на их орбитах, которая дает движущую силу, выраженную словом «полет», крошечному насекомому, существует великая пропасть – однако в действительности они суть одно и то же.

Неспособность человека принять тот факт, что вера, воля и разум являются формами субстанции, делает его исследования однобокими. Он кричит, как безумный, требуя знания, справедливости, истины, – и с этим криком на устах небрежно бросает обратно в лицо богам те возможности, которыми осыпали его для достижения его желаний, а потом скулит, как высеченная кнутом дворняжка, при виде неизбежных результатов своего неприятия или безразличия.

Стоит ли удивляться тому, что видящий это нередко взывает вместе с пророками древности: «Доколе, Господи, доколе будешь ты терпеть этих людей?»