22-06-27, Дневники участников Тибетской экспедиции

22/VI Перевал Хашкари. Хребет Гумбольдта. Антилопы, куланы и дикие быки. Опять нездоровье Е. И.

ЮНР

22 июня г-жа Рерих выздоровела, и ясным, великолепным утром мы пошли через перевал. Подъем был очень крутой, но летом он не представляет опасности. В зимнее время, когда северный склон покрыт сплошным льдом, бывает много случаев, когда верблюды гибнут во время спуска. С вершины перевала, отмеченной обычным обо, или каменной пирамидой, мы любовались великолепной панорамой. К востоку поднималась величественная гора со снежной вершиной – Цаган Бургусун, на которой, по рассказам, водится много диких яков. Из-за поздней весны сейчас там жили только небольшие грызуны, которые, покинув свои норы, бегали по горе. Мы видели большое количество этих животных во время спуска на большую равнину, по которой протекала река Е-ма хо. Река текла по узкому каменистому руслу и была неполноводной. Мы разбили лагерь на берегу рядом с нашим караваном верблюдов. На другом берегу реки возвышалась гора с тремя вершинами, называемая Гурбун-дабан, или «Перевал трех гор». К югу от реки поднимались в горы заснеженные долины Шараголджи. Это были горы Гумболдта и Пржевальского, называемые Дойугу. У хребта Гумболдта есть разные названия. Западная его часть была известна под полумонгольским-полукитайским названием – Дойугу, восточную часть гор именуют Нунг-хо Шань или Хунгу-ула. Это последнее название дано было массиву из-за многочисленных ущелий из красного песчаника. Нам пришлось оставаться в долине Е-ма хо весь следующий день, т.к. г-жа Рерих в последние дни чувствовала себя еще плохо.

КНР

Ночь была холодная, вода замерзла. Встали к 5 часам утра; дует порывистый леденящий ветер. Вышли в 6 ч. 10 м. утра. Перевал прошли вполне благополучно; накануне при переходе каравана с грузом пристала лошадь, улегшись на землю, и один верблюд. Перевалив дабан, увидели снеговой хребет Гумбольдта. Спуск отлогий. Местность пустынная, солончаковая, почти без всякой растительности.

Вдали видели стада антилоп и куланов; в горах, по словам монголов, встречаются дикие быки. Перейдя быстро текущую реку с темными холодными водами (по берегам встречается лед), остановились в 10 ч. 45 м. утра вблизи снегового хребта в местности с тощей сухой травой и

суглинистой почвой, по которой бегают многочисленные ящерицы. Воздух чист, небо темно-синее, с гор дует холодный ветер, день солнечный. Е. И. опять нездорова - насморк, кашель и ангина, вечером температура 38,2° С.

ПКП

22 июня. Юй Мын Сян (Нефритовые Ворота) явился приятной неожиданностью. Вместо обычной грязи и сутолоки китайских городов, Юй Мын являет образец чистоты и порядка: на перекрестках дощечки с наименованием улиц, дома нумерованы, улицы чисто выметены; полицейские одеты в форму европейского покроя.

Когда мы проезжали мимо Управления полиции, нас остановил полицейский чиновник, вежливо осведомился, кто мы, откуда и зачем прибыли, и затем проводил нас до квартиры человека, у которого мы предполагали остановиться и точного адреса которого мы не знали. Рядом с Управлением полиции помещается публичная библиотека — через открытые двери видны были длинные столы с разложенными на них в образцовом порядке газетами и журналами.

Городская квартира оказалась не совсем удобной, и мы воспользовались любезным предложением одного местного помещика и в тот же день переехали к нему. Его усадьба — настоящая крепость, с высокими, до 2 1/2 сажен стенами и солидными воротами. C наружной стороны стены густо обсажены зелеными японскими тополями, дающими четкий рельеф на бледно-желтом фоне глиняных стен. Среди окружающей пустыни Юй Мын — красивый оазис.