06-03-28, Дневники участников Тибетской экспедиции

6/III Шатровая вершина Чжунг отрогов Трансгималаев. Озеро Намар-пюнцог. Урочище Порта. Доньер "гражданского" самовольно остановился с яками в пути.

ЕИР

Ту Я тучу отвел, когда сонм врагов решил поставить препятствия Нашему плану. Я лишь прошу осторожность в здоровье. Агни Йог должен стремиться от условностей народностей, хотя временно остается принадлежать к одной из них. Агни Йог отрешается от однородности занятий, хотя и обладает одним преимущественным знанием и одним мастерством. Агни Йог заменяет родство кровное родством духовным. Щит Агни Йога заключается в предоставлении себя эволюции миров и в суровом отказе от предрассудков. Теперь др. Можно назвать одну гору именем Ф. по выбору Урусвати. Можно назвать Посланцем Учителя один утес, который увидите. — Есть ли у меня кармическая связь с Н. Викт.? Ему было указано тобою о необходимости искупления поступка сожжения Ж. д’Арк. В качестве кого приезжал Толбот во Францию? В качестве уполномоченного Англии при заключении мира.

ЮНР

Мы выехали около шести утра, поднялись на невысокую гряду в западном направлении и вышли на широкую равнину, окруженную низкими скалистыми хребтами. Сильный юго-западный ветер, который начался вскоре после отъезда, крайне затруднял продвижение. Жестокий ветер тибетских нагорий, иногда дующий с силой урагана, действует путешественнику на нервы и чернит его лицо до неузнаваемости. Некоторое время мы двигались вдоль северного берега озера Наммар фунтшок, первого крупного водоема на пути. К западу от главного озера находилось множество более мелких, окруженных болотами. Мы входили в район Великих Озер – огромный водный бассейн, состоящий из ряда очень соленых озер, расположенных одно за другим севернее Трансгималаев. Путь вдоль берега озера был непроходимым из-за заболоченной почвы. Пришлось сделать длинный крюк к северу и пройти мимо гейзеров, окруженных соляными пластами.

К половине второго мы достигли дневной стоянки. Местный старшина приготовил несколько палаток, около входов в которые лежали груды кизяка. Из ста яков только двадцать девять с палатками дошли до места. Остальные, неспособные идти дальше, остановились на ночь около озера Наммар фунтшок. Это была неприятная новость, поскольку означала, что нам придется задержаться еще на день в ожидании грузового каравана. Ветер утих перед заходом солнца, и мы надеялись провести спокойную ночь. Голубин, у которого жар продолжался несколько дней после езды в снег и ветер, чувствовал себя все хуже, и врач дал ему аспирин и коньяк для прогревания.

КНР

Начавшийся вчера с половины дня сильный ветер прекратился только в третьем часу ночи. Встали в 6 ч. утра; снова ветер, который опять вскоре усилился и бил в лицо, даже пронизывал овчинный полушубок, хотя утром в палатке было не более -3° С. Е. И.чувствовала перебои сердца и ночью почти не спала.

Шли от 8 ч. 20 м. до 2 ч. пополудни. Та же безотрадная тундра, местами солончак. Опять невозможно представить, что находишься не в тундре на уровне моря, а на высоте свыше 15.000 футов. Несколько скользких переправ через реки и озера. По пути видели гейзер с текущей от него речкой.

Отроги Трансгималаев с вершиной Чжунг имеют вид огромного шатра, напоминающего "обиталище горного ледяного духа", откуда веет холодным ветром. У цепи гор обогнули большое озеро Намар-пюнцог и, перейдя скользкий, замерзший приток его, остановились у аила в урочище Парта. Здешние жители - северные тибетцы - почти ничем не отличаются от хоров. Они так же, как и хоры, игнорируют своих чиновников, почему опять и не соглашались дать лошадей доньерам. Ю. Н. вынужден был по просьбе чиновников уговаривать жителей аила. Весь день местность пустынная, если не считать редких аилов. Испытывая на себе все неблагоприятные условия Чантанга, вплоть до леденящего ветра, - в то время, когда совсем недалеко, в Лхасе, цветут персики, - еще раз думаешь о том, какой это надежный барьер для тех мест, куда не должен проникать нежеланный взор.

8 ч. вечера, а пришло всего две партии яков из восьми, в результате чего Ю. Н. остался без палатки, Г. - без постели и все мы без еды. Один приехавший доньер сообщил, что яки сегодня не придут, так как устали. Сегодня уже пробовали нас задержать, но неудачно, а теперь остановились самовольно. За день мы прошли около 20 верст; яки гружены легко, корма вполне достаточно. Они могли проходить хотя бы по две версты в час и, выйдя в 8 ч. утра, пришли бы, не утомившись, к 6 ч. вечера. Первая партия с нашими палатками пришла около 5 ч. вечера; в пути, по свидетельству П. К., часто останавливались, чтобы покормить яков, которые шли вразброд и неспеша. Это опять какая-то новая уловка, так как "губернаторы" нам обещали путь без всяких задержек. Теперь же доньеры захотели принудить нас к остановке уже через два перехода, а на третий день якобы "забастовали" яки. Не ждут ли "губернаторы" ответа из Лхасы, о чем мы уже упоминали, и не думают ли еще успеть изменить направления нашего пути на Лхасу? Во всяком случае, мы заявили доньерам, что пойдем из Намру на Шигацзе, если нам не будут доставлены на завтра местные яки или те, что отстали в пути. Дальнейшей задержки в неблагоприятных условиях на Чантанге больше не допустим. В крайнем случае купим новых яков и возьмем отсюда людей до Намру. Все это произошло именно в тот день, когда мы оставили замыкающим при караване доньера гражданского "губернатора", принявшего, очевидно, на себя всю ответственность за наше задержание. Так в этой стране исполняют указ Далай-Ламы и распоряжения девашунга и высших властей на местах. Впрочем, как мы заметили, население, услышав об указе Далай-Ламы или девашунга, сразу же убегает или в горы, или за границу.

НВК

6.III. Как всегда в пути — встаем рано. В небе на западе полный диск месяца, а восток уже бледно окрашивается светом. Понемногу темно-синие облака делаются, клуб за клубом, — сначала розовыми, фиолетовыми, а потом становятся золотыми с серыми тенями; в отзвук им розовеют снежные Трансгималаи. Красота гор поразительна. В ней развертывается какая-то немая поэма, какая-то сказочно-прекрасная легенда...

Н.К.Р. приказывает тщательно распределить грузы, с тем чтобы по приходе на место остановки было бы сразу все, что необходимо. С трудом удается разбудить доньеров и заставить их работать. Один, впрочем, сразу понимает свое положение и начинает весело работать. Другой — принципиальный лентяй и всячески старается спрятаться от дела. Впрочем, Портнягин быстро приводит в порядок и его.

В 8 часов утра двигаемся обычным порядком. Идем равниной между высокими холмами и входим в долину реки, которая, как и большинство тибетских рек, называется Цангпо. Долина кочковатая и летом болотистая. Теперь она скована льдом. Всюду снег. Под Е.И. упала лошадь, но падение обошлось совсем благополучно.

Вчера доньеры завели нас километров на 15 в сторону. Сегодня их вообще не видно. На дороге поставлены белые палатки, которые обычно ставятся проезжающим нотаблям. Около них ожидает группа туземцев, издали высовывающих языки. Это встреча, устроенная на основании повестки губернаторов, которую везет гонец на один переход впереди нас. Но так как останавливаться еще рано — то мы проходим мимо. Со всех сторон сдвигаются горы и амфитеатром окружают узкую долину, по которой идет наш караван. Около 12 часов дня поднимается ветер, резкий, нестерпимо холодный, как всегда на Чантанге.

Около 2 часов дня останавливаемся у места, где опять поставлены для нас палатки и ждут тибетцы. Разбиваем свой стан, предоставляя слугам приготовленные нам палатки. Любопытствующие туземцы окружают невиданное зрелище и даже набиваются в шатер Е.И. Ни доньеров, ни Кончока нет... но старший торгоут берет кнут и, взмахнув им, кричит несколько тибетских слов, после которых надоедливые и дурно пахнущие туземцы исчезают, как тени. Выясняется, что доньеры не прибыли, потому что население не пожелало выполнить повинности и снабдить их лошадьми, как обычно выказав ненависть к чиновникам. Они появляются поздно — один пешком, другой на нашей заводной лошади. Несмотря на то что мы лишь второй день в пути, доньеры уже начали свои тибетские проделки — явившись к Н.К.Р., они докладывают, что яки так устали, что им надо дать день отдыха. Когда Ю.Н. рассказывает, как доньеры завели нас с дороги и пришлось поэтому идти глубоким снегом назад, утомив даром лошадей, — старшины выразили свое удивление, сказав: «Зачем вы слушали доньеров — мы их никогда не слушаем». Н.К.Р. решает идти вперед, пользуясь исключительно указаниями проводника.

В 4 часа поднимается ветер. Он рвет наши палатки, сбивает их и вырывает колья с веревками. Вместе с туземцами выбиваемся из сил, крепя и поднимая палатки. Но несмотря на резкость холодного ветра, градусник показывает –2° С. Вечером с юга надвигается не то туман, не то туча отдаленной песчаной бури, при сильном ветре, и проходит стороной.

ПКП

6 марта. Третий день пути. Яки стали. За первые 2 дня пути караван потерял двух яков, сегодня погонщики отказались дойти до назначенной стоянки, пришли только 29 яков с палатками и кухней. Выступление назавтра назначено, но стоит под вопросом. Сегодня весь день с утра дует страшный ветер, сильно затрудняющий движение животных. Направление пути в общем западо-юго-западное в направлении горы Чжунга, очень похожей на гигантский майхан (монг. — палатка).